— Ата йодэа, эйзе я’алон йеш лэха! (”Ты знаешь, какой алмаз ты имеешь!”) – то ли спросил, то ли просто адресовал Шмуйлику свои мечты мой начальник Коби, вкусно причмокнув и закатив на пару секунд глаза. На что Шмуйлик с готовностью протянул в ответ:
— Кеееен! (”да!”), – и тоже многозначительно и влюбленно посмотрел на меня. Я совершенно искренне улыбалась обоим, поскольку меня эта встреча двух претендентов по-настоящему забавляла.
Коби был моим большим боссом – начальником молочного отдела в супермаркете. В этом самом отделе я занималась выкладкой продукции одной из ведущих израильских молочных фирм. О том, что это называется незамысловатым русским словом мерчандайзинг, я узнала немного позже – спустя лет 8 наверное. А пока трудилась во славу и процветание молочной компании, вытаскивая на своих могучих, бывших советских женских плечах из подсобной морозилки тележки с шестьюдесятью коробками молока по 1 литру в каждой, сотни упаковок с йогуртами, сметанами и прочими молочными изысками. Впрочем – ничего удивительного: Израиль – страна молока и меда, о чем сказано еще в Ветхом Завете, ой, слиха!, т.е. пардон!, в Торе…
И вот на этом отдельно взятом отрезке, вернее, отделе этого исторического изобилия, вершили новейшую историю молочной страны всего-то нас трое: я, моя коллега, о которой абсолютно ничего не сохранилось в моей памяти, кроме того, что она раскладывала аналогичные продукты конкурирующей молочной компании, и наш общий босс – Коби. Помимо своей великой должности – менеджера молочного отдела – он обладал всеми классическими чертами “наполеончика”: маленький рост, слегка полноват и лыс (помнится, он очень внешне напоминал актера Александра Калягина), а главное – исполнен величия по поводу занимаемой им должности. Меня особенно трогали те моменты, когда я тащила или с трудом толкала очередную телегу, груженую молоком из подсобки, а Коби шел рядом и взахлеб перемежал комплименты мне с рассказами о своей прекрасной жене (как-то она приходила… Страшнее израильтянку редко можно найти…). При этом восхищался он не только моей неземной красотой (а и хороша же я была в рабочих перчатках, кроссовках, ношеной бейсболке и брезентовой жилетке с логотипами моей фирмы!), но самым удивительным – моим ангельским характером. Ибо ни одна из моих предшественниц на его памяти не вела себя так тихо и безропотно; последняя до меня, например, ужасно много орала и курила… В один из моментов словоизвержения Коби и влюбился в меня, я просто видела этот момент. Он что-то мне говорил в очередной восторженной тираде, я молча в ответ кивала. И вдруг он замер на полуслове и его взгляд не остекленел, а просто застыл на мне. То ли сам Коби, то ли его взгляд замерли в изумлении от того, что увидели – меня. Он аж замолчал!
Позже я рассказала об этом моменте своему Шмуйлику, которого буду в дальнейшем называть привычно для себя Жмуриком.
Жмурик же был как бы официальным претендентом на меня, моим “хавером”. Так в Израиле называются друзья-любовники. Но до апогея, так сказать, близости отношений мы с ним не доходили исключительно по моей воле. Причин тому были две. Во-первых, у меня уже давно был любимый человек, о котором Жмурик знал, но его это почему-то не смущало. Даже те моменты, когда я просто срывалась из дому на свидание к любимому, а Жмурик закрывал за мной дверь, – он никак не комментировал. И не задавал вопросов, всегда оставался неизменно смешливым и остроумным, что, в свою очередь, было его “плюсом”. С чувством юмора у коренных израильтян, прям скажем, напряженка. Видимо, играло роль то, что Жмурик был не коренной, сабра, а родом из Ирана. Во всяком случае, с ним было легко и забавно, можно было скоротать и вечерок и даже очень поздний вечерок. Ибо когда он приходил к нам в гости, то засиживался допоздна – до полуночи, и даже позже.
К нам – это к моим хозяйкам-сестрам, с которыми мы очень подружились и очень быстро стали практически одной семьей. А Жмурик возник в нашей семье вместе с моим появлением. В той комнате, которую я сняла, была и отдельная душевая-туалет. К моменту моего заселения выяснилось, что унитаз там протекает, благо им никто не пользовался в течение довольно длительного времени. И вот на починку унитаза хозяйками был вызван сантехник. С утра я ушла на работу, к вечеру мне пообещали работающий санузел. Придя с работы, я опять-таки с хохотом внимала истории о том, как Нина (одна из сестер), не знавшая иврита, тем более – печатного, по “желтым страницам” вызвала сантехника. Который на поверку оказался электриком по имени Шмуйлик. Он был естественным образом не готов к оказанию скорой сантехнической помощи и взялся придти на следующий день, благо ему приглянулась Нина. Да и как настоящего профессионального ловеласа его заинтересовала перспектива знакомства с той девушкой, для которой наводится сантехнический порядок.
На следующий день он-таки пришел с каким-то клеем или чем-то подобным и сделал вид, что латает дыры под унитазом. И снова спросил про будущую счастливую пользовательницу оного, которая вновь оказалась на работе. Тогда Шмуйлик, слегка похихикав с Ниной, напросился на субботний обед, чтобы ха-ха! познакомиться с неуловимой хозяйкой унитаза, хи-хи!
И когда на следующий день, в субботу, он пришел к нам и познакомился со мной, то вопрос, за кем ухлестывать, у него моментально отпал. Ибо одна разница в возрасте между мной и Ниной (в мою “пользу”) составляла 15 лет. Я так полагаю, что Шмуйлику еще и просто понравилась атмосфера, сразу же установившаяся в нашей “семье”. Потому как он стал частым у нас гостем. И поздним! Что нас вводило в некоторое замешательство. А поскольку на вопросы о том, женат ли он, наличествуют ли дети, он неизменно отшучивался, то мы за его пройдошество и шуточки между собой стали звать Жмуриком.
Жмурик стал почти ежедневно забирать меня с работы или встречать где-нибудь в городе, а то и просто приходить к нам домой, хиханьками и хаханьками все уламывая меня и уламывая на “продолжение марлезонского балета”. На что я ему однажды объяснила популярно две вещи: у меня есть любимый мужчина, потому ты мне не нужен, и второе – если ты, Жмурик, женат, то вопрос тем более отпадает. Но вот удивительный товаришЧ! С него вся эта информация сходила как с гуся вода! Мужчины рядом со мной нет – тогда в чем дело? Ха-ха! Женат ли я? Хи-хи! не волнуйся за меня, я в порядке! ха-ха-ха! Давай я лучше тебя поцелую в щечку, по-дружески. Хи-хи-хи!… И.т.д. и т.п.
Для израильтянина ходить вокруг да около женщины неделю, не получив искомого – это нереально. Жмурик меня обхаживал почти два месяца! Мы все втроем уже отчаялись выяснить правду о его семейном статусе, потому я уже начала уставать бороться с его приставаниями и целованиями. Уже рассуждала по-другому. Мой любимый все равно не со мной, так чего же я…? А если Жмурику жены не жалко (если она есть), так чего же я…?
Короче говоря, я уже к нему привыкла. Но сдаваться пока не собиралась, и старалась каждую нашу встречу чем-то его занять, чтобы все и вся не сводилось к одному домоганию.
И тут у меня созрел коварный план. Живя уже год в Израиле, я очень мало что интересного видела. Давным-давно получила права, но машины собственной у меня пока не было. На автобусах ездить по стране пока также дороговато, да и в выходные они не ходят (строгий шабат….), а в будни, соответственно, я работаю. Мужчины с машиной, свободного и желанного в качестве компании для поездок, почти не было. Мой любимый не мог быть при мне постоянно в силу банальной женатости. Потому я и не ездила по Израилю, кроме как в Тель-Авив и Иерусалим. Но ведь совсем недалеко от моего городка была знаменитая Кейсария. Минут 40 на машине – и ты в Истории! Хотя, что в Израиле – не История? ….
В тот день я заканчивала работу относительно не поздно – около 4 часов дня. И Жмурику было велено забрать меня с работы. На сей раз он не стал дожидаться меня в машине и пришел в тот самый молочный отдел, где царил и любил мой повелитель Коби. Я представила их друг другу. Коби знал о наличии в моей жизни Жмурика, поскольку чуть ли не первый вопрос, который при знакомстве задает израильтянин женщине – замужем ли она, и если нет, то есть ли у нее хавер.
И вот хавер и манагер )))) познакомились, после чего и было высказано то сакраментальное:
— Ата йодэа, эйзе я’алон йеш лэха! ….
Спустя несколько минут Я’алон (алмаз) и Жмурик садились в машину, по-доброму обсмеивая влюбленного властителя молока и йогуртов.
На вопрос Жмурика, что сегодня будем делать, я ответила заготовленное:
— У меня для тебя сюрприз!
Жмурик, всегда легкий на любое предложение, исходящее из моих уст, обрадовался.
— Мы едем в Кейсарию!
В течение доли секунды, совершенно незаметное для чужого человека и уже хорошо знакомое мне, было произведено взвешивание всех за и против в голове и глазах Жмурика. Калькулятор, а не голова! И как всегда за этим последовал положительный ответ.
Мотор взревел, и мы помчались навстречу Истории. О которой, я уверена на 100 %, Жмурик и понятия не имел.
День был хмурый, иногда на лобовое стекло спускалось покрывальце измороси, но мы, как обычно, шутили, да и по дороге, новой для меня, Жмурик кое-что рассказывал про искусственные пруды вдоль шоссе, в которых разводили какую-то рыбу.
Минут через сорок мы добрались до Кейсарии, погуляли по впечатляющим остаткам акведука, по раскопанным прямоугольным чашам домов, вдоль сохранившейся крепостной стены… Конечно же прошлись до знаменитого амфитеатра, полюбовались на панораму моря и довольно явственно обозначенных археологами руин времен Тиберия и Понтия Пилата.
Проголодавшись, пришли в единственный в этой каменной памяти об Истории ресторанчик, уютно и ненавязчиво расположившийся то ли в домике при маяке, то ли в бывшем боевом помещении у цитадели. Вид из окна на Исторические Камни и море значительно усиливал мой уже заждавшийся аппетит. Да и замерзли мы уже гулять под хмурым мелким душем. Как всегда, я заказала полный ужин, а Жмурик, как всегда, – жидкий супчик и чай. Это, пожалуй, было единственное в нем, что меня раздражало ))). Остальное, как я ни старалась злиться или сердиться, только забавляло или просто развлекало.
После трапезы мы попрощались с Кейсарией и сели в машину. И тут Жмурик произнес с загадочно-шутливым видом:
— А у меня для тебя тоже есть сегодня сюрприз!
Смутные подозрения быстренько пронеслись у меня в голове. Но я не стала торопить события, отдавшись воспоминаниям и впечатлениям от заканчивающейся прогулки. Все-таки это были величественные свидетельства Истории, которым я, несмотря на приятную компанию, отдавала дань уважения.
Потому я лениво пошутила насчет того, что даже и не предполагаю, какой это может быть сюрприз, и мы продолжили привычно болтать по дороге домой.
И вдруг я обратила внимание, что со знакомой улицы в Натании мы повернули в маленький проулочек, ранее мною не замечаемый. На мой вопрос Жмурик ответил, что это и есть его сюрприз. Одно из двух: либо мы заехали к кому-то из его друзей (кое с кем он меня уже знакомил), либо… Так и оказалось. Мы доехали эту улочку до тупика, венчал который неприметный мотельчик в окружении громадных сосен и ливанских кедров.
Меня изнутри уже начал разбирать смех…
Выключив двигатель, Жмурик замолчал и многозначительно посмотрел на меня с лукаво-вопросительной усмешкой. И уже еле сдерживаясь, я ему говорю:
— Шмуйлик (Жмуриком называла только про себя или с моими домашними), я в принципе не против, но у меня для тебя еще один сюрприз…..
Внимательно следя за моими словами и выражением лица, Жмурик несколько мгновений все же потратил на осмысливание того, что я ему сказала. И тут его брови не просто поползли, а ступенчато стали бодро подскакивать вверх, видимо, тем самым затормаживая речевые выбросы.
Наконец, с интонацией взлетающего самолета, только ускоренной во много раз, он выдал только одно слово:
— Адом?????!!!!????
На иврите это слово означает не только “красный цвет”, но и….”критические дни”….
На что я хохоча во все горло повторила его недавнее “кеееен”.
Оставшуюся дорогу до дома мы уже оба с ним от души хохотали и обсуждали этот исторический день взаимных сюрпризов. Жмурик говорил, что тщательно продумал свой “коварный” сюрприз, пока я скакала по руинам Кейсарии с фотоаппаратом в руках. И просчитал своим “калькулятором” возможные мои варианты отказа. Продумал все! Но именно этого не учел…))
Эх, Жмурик, спасибо тебе за то, что ты был те несколько месяцев в моей жизни. Сколько удовольствия я испытываю от одних воспоминаний о наших с тобой приключениях! ))
/15.02.2010/